/Džeromas Deividas Selindžeris.Rugiuose Prie Bedugnės./
Iš kur gali žmogus žinoti, ką tu darysi, kol dar nedarei? Nieko negali žinoti iš anksto.
/Džeromas Deividas Selindžeris.Rugiuose Prie Bedugnės./
/Džeromas Deividas Selindžeris.Rugiuose Prie Bedugnės./
Bedugnė į kurią tu leki - ypatinga ir baisi. Žmogus krinta, krinta, bet jam nelemta pasiekti dugno. Jis tik krinta ir krinta. Taip aš įsivaizduoju žmones, kurie tą ar kitą momentą ieškojo to, ko juos supanti aplinka negalėjo jiems duoti. Arba jie įsivaizdavo, kad toji aplinka negali jiems nieko duoti. Ir jie liovėsi ieškoję. Dar nepradėję ieškoti, jie pametė viltį surasti.
/Džeromas Deividas Selindžeris.Rugiuose Prie Bedugnės./
/Džeromas Deividas Selindžeris.Rugiuose Prie Bedugnės./
Labanakt,
_________________ Gražios nakties...
______________________________________ Jūsų Varinija
Vakarykštės dienos nėra, yra tik ši diena.
_________________________Rytdienos gali ir nebūti...
_________________ Gražios nakties...
______________________________________ Jūsų Varinija
Vakarykštės dienos nėra, yra tik ši diena.
_________________________Rytdienos gali ir nebūti...
Ruduo - ne laikas abejingumui. Čia reikalingos tik ryškios spalvos ir nuoširdžios emocijos...
___________ Labas rytas!
___________ Labas rytas!
Puiku tai, kas jums patinka, nepriklausomai nuo prasmės...
/Imanuelis Kantas /
/Imanuelis Kantas /
Tyla - geriausia draugė.
Patikrinta. Jai nieko iš jūsų nereikia .
_________________________ Ji tiesiog sėdi šalia ir netrukdo.
Patikrinta. Jai nieko iš jūsų nereikia .
_________________________ Ji tiesiog sėdi šalia ir netrukdo.
Didžiausia nuodėmė mūsų artimųjų atžvilgiu yra ne neapykanta, o abejingumas jiems.
/Džordžas Bernardas Šo/
/Džordžas Bernardas Šo/
Žmogaus išsiauklėjimo testas yra tai, kaip jis elgiasi kivirčo metu.
/Džordžas Bernardas Šo/
/Džordžas Bernardas Šo/
"Когда нам будет восемьдесят пять..."
Она:
Когда мне будет восемьдесят пять,
Когда начну я тапочки терять,
В бульоне размягчать кусочки хлеба,
Вязать излишне длинные шарфы,
Ходить, держась за стены и шкафы,
И долго-долго вглядываться в небо,
Когда все женское, что мне сейчас дано,
Истратится, и станет все равно -
Уснуть, проснуться или не проснуться,
Из виданного на своем веку
Я бережно твой образ извлеку,
И чуть заметно губы улыбнутся...
Он:
Когда мне будет восемьдесят пять,
по дому буду твои тапочки искать.
Ворчать на то, что трудно мне сгибаться,
Носить какие-то нелепые шарфы
Из тех, что для меня связала ты.
А утром просыпаясь до рассвета,
Прислушаюсь к дыханью твоему
Вдруг улыбнусь и тихо обниму.
Когда мне будет восемьдесят пять,
С тебя пылинки буду я сдувать,
Твои седые букли поправлять
И взявшись за руки по скверику гулять.
И нам не страшно будет умирать,
Когда нам будет восемьдесят пять
/Eduardas Asadovas/
Она:
Когда мне будет восемьдесят пять,
Когда начну я тапочки терять,
В бульоне размягчать кусочки хлеба,
Вязать излишне длинные шарфы,
Ходить, держась за стены и шкафы,
И долго-долго вглядываться в небо,
Когда все женское, что мне сейчас дано,
Истратится, и станет все равно -
Уснуть, проснуться или не проснуться,
Из виданного на своем веку
Я бережно твой образ извлеку,
И чуть заметно губы улыбнутся...
Он:
Когда мне будет восемьдесят пять,
по дому буду твои тапочки искать.
Ворчать на то, что трудно мне сгибаться,
Носить какие-то нелепые шарфы
Из тех, что для меня связала ты.
А утром просыпаясь до рассвета,
Прислушаюсь к дыханью твоему
Вдруг улыбнусь и тихо обниму.
Когда мне будет восемьдесят пять,
С тебя пылинки буду я сдувать,
Твои седые букли поправлять
И взявшись за руки по скверику гулять.
И нам не страшно будет умирать,
Когда нам будет восемьдесят пять
/Eduardas Asadovas/
Idealus ginčas: - Eik tu...! - Pats eik! ... - Einam kartu? - Einam ... 
)
)
Друзья говорят мне на ухо всё будет отлично, не падай лишь духом...
Да, будет отлично, киваю им сухо, и падаю, падаю, падаю духом...
Да, будет отлично, киваю им сухо, и падаю, падаю, падаю духом...
